| | — Скоро ей срок возвращаться,— ответили ему птенцы,— Но если она застанет тебя здесь и узнает, что ты нас спас, то от восторга она может тебя съесть. Лучше будет, если ты пока спрячешься под крылышком одного из нас; мы тебя не покажем ей до тех пор, пока она не поклянется именем своей безымянной сестры, что она не причинит тебе никакого зла.
Сын суки так и сделал; спрятался под крылышком одного из птенцов и просидел там довольно долго. Тут пошел такой проливной дождь, что затопил все на свете.
— Что за диво,— спрашивает он птенцов,—что это за по-
— Это мать наша возвращается с земли и плачет, думая, что не застанет уже нас в живых. Это ее слезы.
Прошло еще некоторое время, и показалось солнце, такое палящее, что сжигало все на свете.
— А это что за такое диво,— спрашивает опять сын суки.— Почему солнце горит так сильно, что сжигает все на свете?
Птенцы орлицы объяснили ему:
— А вот почему: чем ближе она к нам подлетает, тем лучше мы ей видны. Она видит, что мы живы, и от восторга из ее глаз исходят палящие лучи солнца.
Затем поднялся такой ветер, что он ломал, сокрушал все на свете.
— А что это за ветер? — спрашивает опять сын суки.
— А это она уже подлетает близко, и ветер поднялся от ее крыльев.
Орлица прилетела, приласкала своих птенцов и, увидев около гнезда изрубленного залиагского змия, спросила их:
— Кто вас спас?
— Мы боимся показать тебе нашего спасителя, ты можешь причинить ему какой-либо вред,— сказали ей птенцы.
— Покажите мне его и не бойтесь,— сказала она,— я ему не причиню никакого вреда.
— Поклянись своей безымянной сестрой, что не причинишь ему никакого зла, и мы его покажем тебе,— говорят птенцы.
Она поклялась им своей безымянной сестрой, и один из птенцов приподнял свое крылышко. Сын суки вышел оттуда; орлица от восторга стала проглатывать его и выбрасывать обратно. Так она радовалась долго, а потом сказала:
— Проси у меня все, что хочешь!
— Мне не нужно никакого добра,— сказал сын суки,— доставь только меня на землю!
Орлица призадумалась, а затем сказала:
— Я состарилась, не могу больше летать долго; но делать нечего, доставлю тебя на землю, если будет достаточно пищи.
— Какая пища тебе нужна? — спросил ее сын суки. Орлица сказала:
— Десять бычьих туш и десять бычьих бурдюков пива.
— Ладно,— сказал сын суки.
Вернулся обратно к алдару, дочь которого он спас от дракона, и сказал ему:
— Орлица согласна доставить меня на землю, но требует на дорогу десять бычьих туш и десять бычьих бурдюков пива.
— Об этом не заботься,— сказал алдар.— Я приготовлю все, что необходимо.
Приказал он своим рабам, и они быстро приготовили пива десять бурдюков и зарезали десять быков, сняв с них кожи бурдюками. Пиво палили в эти бурдюки, а туши сложили в одно место.
Сын суки пошел к орлице и сказал ей, что все готово. Орлица подлетела к дому алдара, наложили на нее бычьи туши и бурдюки пива. Сыну суки она велела залезть туда в середину и наказала ему:
— Теперь я вылетаю. С каждым оборотом я буду издавать крик «куак», и тогда ты бросай мне в пасть бычыо тушу и выливай бурдюк пива!
Орлица вылетела. Летела она, летела; сделав один оборот, она издавала крик «куак», и тогда сын суки бросал ей в пасть бычыо тушу и выливал бурдюк пива.
Они уже приблизились к земле, и тут бычьи туши и бурдюки пива кончились. Орлица подумала: «А ну-ка, испытаю его, как он поступит?» — и издала крик «куак».
Услышав крик орлицы, сын суки отрезал мускулы своей ноги и бросил их ей в пасть. Орлица поняла, что он сделал, и мускулы эти не проглотила, а держала под своим языком.
Они достигли земли, поблагодарили друг друга, и орлица говорит сыну суки:
— Иди!
А он отвечает:
— Нет, ты старше, улетай пока ты!
Орлица не послушалась его, и сын суки пошел, прихрамывая.
— А почему ты хромаешь? — спрашивает его орлица.
— Когда мы летели сюда, то ноги мои онемели,— отвечает он.
— Ноги твои не онемели,— говорит она.— Тут дело в другом. Вернись-ка обратно!
Сын суки вернулся обратно; орлица вынула из-под своего языка мускулы его ноги и приложила их к месту. Ударила по ноге войлочной плетью, и нога стала такой, какой была. Они еще раз радостно поблагодарили друг друга и отправились каждый своей дорогой.
Сколько времени шел сын суки, ведомо одному богу, и дошел он в одном месте до табунщиков, которые очень весело пели песни.
— Что случилось? — спросил он их.— Чему вы радуетесь, песни распеваете?
— Почему нам не распевать песен? —отвечают они.— Священник, который носил на голове церковь, женился и сегодня ночью устраивает свадебный пир. Мы тоже будем на этом пиру, поэтому мы и веселы.
Сын суки понял, что невеста его находится у священника. Пошел он дальше и видит, у околицы села пасутся телята; пастухи телят радуются, играют, поют. Сын суки подошел к ним и спрашивает:
— Что случилось? Чему вы радуетесь?
Они ему рассказали, что священник, который на голове своей носил церковь, засватал себе жену, и этой ночью устраивается свадебный пир.
Тогда сын суки предложил одному из пастухов:
— Я буду пасти твоих телят, а ты иди, отнеси вот это мое кольцо и отдай его той, на которой женился священник.
Пастух взял кольцо и направился в дом священника. Зашел он в ту комнату, где происходили танцы, и тайком передал невесте священника кольцо. Невеста узнала, что это кольцо сына суки. Она стала и разговаривать, и петь, а до этого она сидела безмолвно, не роняла ни одного слова.
Люди в удивлении переглядывались друг с другом и говорили:
— Тут что-то кроется, ведь до сих пор она и слова не вымолвила и не смотрела на людей! Что же теперь с ней случилось?
Наступил вечер. Сын суки пригнал телят и зашел в дом священника, где справляли брачный пир. Он присмотрелся и выяснил, где находится и священник, и тот, который носил на коленях жернова, и тот, кто одним глотком выпивал море. Выяснив это, он зашел к невесте, сестре семи уаигов. Увидев сына суки, она выскочила к нему навстречу и заключила его в свои объятья. Люди остолбенели: что это еще за новость?!
Сын суки коротко рассказал им свою историю: как его бросили и как захватили его невесту. Затем он нашел и изрубил на мелкие куски священника, того, кто носил на коленях жернова, и того, кто одним глотком выпивал море. Захватив с собой
свою невесту, они направились по дороге к дому семи великанов.
К тому времени наступил срок, назначенный сыном суки, когда он уходил от уаигов на поиски их сестры. Уапги сказали:
— Он больше не вернется, поэтому зарежем своего зятя, сына алдара, и съедим его. |
4
