Два друга

Затем нарт-орстхоец схватил Баймурзу и всадил его в землю.
-Я только теперь вошел во вкус драки,— сказал Баймурза
и всадил его в землю по самые уши.
Тогда нарт-орстхоец сказал:
—  Что бы ты ни делал, смерть меня не возьмет. Расколи мой череп и вытащи коробку, в которой находятся три ножа. Этими ножами убей меня, я не  в силах  переносить такие страдания.
Ударом шашки Баймурза расколол череп нарт-орстхойца, вы­тащил коробку, а из нее три ножа и сказал:
—   Я тебя не буду убивать, и ты будешь вечно мучиться, если не скажешь, где семеро братьев и дочь Тамбура.
—  Дочь Тамбура на верхнем этаже башни, а семь братьев к подвале башни, зажатые в тисках.
Спустился Баймурза в подвал, освободил из тисков семерых братьев и поднялся к дочери Тамбура на верхний этаж башни. Увидев его, дочь Тамбура вскрикнула:
—  Если нас увидит Асран, он убьет нас! Уходи скорее!
—  Асран теперь ничего не сделает — я убил его. Я сын друга твоего отца, Баймурза, прибыл сюда, чтобы освободить тебя,— ска­зал Баймурза девушке.
Баймурза    убил   Асрана,   забрал   его   отары   овец и с семью сыновьями и дочерью Тамбура отправился в обратный путь. Семь дней и семь ночей царило веселье в доме Тамбура. После   этого   решил   Баймурза   возвратиться   к   своему   отцу
Байбуру.
Ехал он, ехал и очутился на развилке дорог. Стоял Баймурза в раздумье, не зная, какую дорогу выбрать, а затем вспомнил сло­ва Тамбура:  «Дорога к восходу солнца опасна, дорога к заходу
солнца безопасна».
Но все-таки он поехал в сторону восхода солнца. По дороге он увидел башню чернее угля. Из этой башни вышла девушка чернее угля и сказала Баймурзе:
—  По  этой  дороге   пройдет  Черный   хожа.   Мне   жаль  твою круглую голову. Не ходил бы ты по этой дороге!
—  Черный хожа пусть делает что хочет, а ты зайди обратно
в башню.
И   Баймурза   поехал   дальше   и встретился с Черным хожей.
—   Птица, пролетающая над моим краем, боится перышко бро­сить, звери на моей земле боятся след оставить. Так почему же ты без разрешения вступил в мой край? — закричал верный хожа. Баймурза ответил:—  Не вини меня. Я три месяца плутаю, но больше не появлюсь в твоем крае.
—  Нет, я не могу простить тебя. Всех, чья нога сюда ступает, я лишаю головы! — сказал Черный хожа.
—  Я извинился за то, что очутился в твоем краю. Но если ты так говоришь, то и твою голову должна постигнуть участь дру­гих! — сказал Баймурза и шашкой снес Черному  хоже голову.
Едет он дальше, и встречается ему в пути красная башня. Выходит из башни девушка краснее огня и говорит:
—  Не ходил бы ты по этой дороге. Сюда идет Красный хожа. Мне жаль твоей круглой головы, которой он тебя лишит.
—  Красный хожа пусть делает что хочет, а ты зайди обрат­но.— И Баймурза поехал дальше.
Встретился он с Красным хожей. Красный хожа повторил сло­ва Черного хожи. Баймурза и Красному хоже снес голову.
Едет Баймурза дальше, и попадается ему в пути белая башня, из которой вышла девушка белее молока и сказала те же слова, что и прежние.
Он ее отправил в башню, а Белого хожу, как Черного и Крас­ного, лишил головы.
Едет дальше Баймурза. Устал и прилег отдохнуть. Во сне он увидел Малх-Азни, дочь падчаха. Проснувшись, он поклялся, что не возвратится домой, пока не найдет ее. Поехал он дальше и встретился с одним человеком.
—  Ассалам-алейкум! Кто ты и что здесь делаешь? — спросил Баймурза.
—  Я женщина. Зовут меня Тани Гук. Я не могу ответить на твой салам. А очутилась я здесь по одной причине. Ты чем за­нимаешься? Куда путь держишь? — спросила Тани Гук.
—  Я  видел  во  сне  Малх-Азни и решил на ней жениться,— сказал Баймурза.
—  Ты иди не этим путем, а другим. Если пойдешь этим путем, не добьешься Малх-Азни, так как ее охраняет войско падчаха. Я помогу тебе. Вон видишь холм. Это не холм, а моя мать Жера-Баба.   Подкрадись   к   ней  незаметно  и  скажи: «Баба,   я  твой кант!» — и бросайся в ее объятия. Тогда она посоветует тебе, как добиться Малх-Азни,— сказала Тани Гук.
По совету Тани Гук Баймурза подкрался к Шера-Бабе и со словами: «Баба, я твой кант!» — бросился в ее объятия.
—   Да, ты мой сын! Поведай мне о причине своего прихода,— сказала Жера-Баба.
Выслушала она Баймурзу и говорит:
—  Нет, нет,  так  Малх-Азни не  добиться,  ведь ее  охраняет большое войско падчаха. Но я помогу тебе. Малх-Азни играет с золотой уткой, а я превращу тебя в золотого голубя. Между вой­ском, охраняющим Малх-Азни, и башнями стоит золотой столб.
Ты сядь на верх столба. Воины будут в замешательстве, стрелять в тебя или нет. Затем решат поймать, чтобы Малх-Азни то­бой забавлялась, и принесут тебя к ней. Только так ты сможешь добиться Малх-Азни.
Жера-Баба превратила Баймурзу в голубя. Он взмахнул крыльями, полетел и уселся на верх столба. Некоторые воины го­ворили, что надо убить голубя, другие отговаривали. Наконец ре­шили его поймать. Поймали и бросили в комнату Малх-Азни. Го­лубь примостился в углу комнаты и поглядывал на Малх-Азни. Взглянула на голубя Малх-Азни и сказала:
—  Удивительно,  если ты  действительно  голубь.  Твои глаза очень похожи на глаза Баймурзы, о котором мне так много рас­сказывали.
—  Я и есть Баймурза,— сказал он, и из голубя превратился в юношу.
Тогда Малх-Азни вышла и сказала воинам.
—  Расходитесь, я выхожу замуж.
На рассвете они запрягли коней и собрались ехать домой. Пе­реночевали у Жера-Бабы и поехали.
—  Я бы хотел немного отдохнуть,— сказал  Баймурза и  задремал.
Через   некоторое   время   он  проснулся  и   увидел   плачущую Малх-Азни.
—  Ты плачешь? Ведь я неволить тебя не стану и снова отведу
к твоей башне,— сказал Баймурза.
—  Я плачу из-за надвигающихся черных туч. Когда я вышла из башни, меня хотел украсть сармак. Мне кажется, что эти тучи и есть сармак. Вот почему я плачу,— сказала Малх-Азни.
—  С малолетства не было человека сильнее меня, кроме моего отца. Можешь смело погонять лошадей,— сказал Баймурза.
Не успели они закончить разговор, как перед ними опустился сармак. На человеческом языке он сказал:
—  Давай драться!
Приготовился Баймурза драться. Сармак сказал!
—  Оскорби меня!
—  Я не буду тебя оскорблять. Я увожу твою любимую Малх-Азни. Ты оскорби меня!
Сармак плюнул в Баймурзу ядом. Тогда Баймурза выхватил
шашку и снес сармаку голову.
Без всяких происшествий вместе с Малх-Азнн он прибыл до­мой и рассказал отцу Байбуру, как он освободил семь сыновей Тамбура и дочь и о дальнейших своих приключениях.
Байбур пустил в стену две стрелы — молочную и кровяную: со стены упали три капли молока. Теперь Байбур взобрался на свою железную кровать. Семь дней и семь ночей играли свадьбу и от всего сердца ве­селились на ней.

2